Милый А.,
твои бумажные самолетики затерялись в сложных траекториях почтовых линий. Я стараюсь не поддаваться волнениям по поводу благополучности этих странствий, которые, как ты говорил, спонтанны и лишены заранее надуманной цели, ограничившись только соображениями "откуда". Я отправляю молитвы и славословия нашим созвездиям, всматриваясь каждую ночь в пропасть московского неба и прикидываю, в какой точке небесного экватора парят сейчас наши мысли.
Надеюсь, что ты не бросаешь любимое занятие и продолжаешь со свойственной тебе скурпулезностью заполнять таблицы дневников наблюдений за сменой сезонных явлений в разных пределах вселенской географии. Так вот, спешу сообщить, что парашютики поседевших одуванов уже давно разлетелись по лесам, лугам и асфальтовым пустошам; прошло и время цветения раскидистых лопухов, уступив место непременной неделе безвоздушья городского лета а также пыльным паутинам, накрывшим клейкие листья молодых саженцев и окна многоэтажных построек на окраинах. А синоптики молчат про дожди и громы, ограничивая обещания только ливневыми мыслями о тебе и туманными утрами возможных возвращений.
Ты помнишь, что мы договаривались подслушивать мысли только очень особенных незнакомцев? Мне сегодня встретился один из таких. Он вспоминал вкус промокшей на Халхинголе папироски, удушающую нездешность Монгольских степей и повестку, которая обманула планы скорого возвращения домой, перенаправив его командовать танковым взводом на финской войне. Я даже не понял, жив ли он также как его воспоминания. Этот незнакомец пытался нащупать "рио-риту" на кнопочках своей гармошки, и я вспомнил как ты объяснял мне, что это язычковый клавишно-пневматический музыкальный инструмент с мехами и двумя клавиатурами.
Прошлым вечером я сильно замерз. Мне не хватает твоего колючего свитера с белыми ромбами, которыми твоя бабушка украшала все вязаные вещи, потому что этот узор врезался ей в память прямо с перекрещенных белыми полосками окон блокадного Ленинграда. Еще мне не хватает твоих напутствий перед пробуждениями и мягкого шелеста смыкающих веки крыльев. При случае вышли мне все это посылкой и не забудь обернуть коробку льняной наволочкой и надписать адрес получателя.
В непрестанном ожидании зимы и нашей встречи,
твой А.
23 июля от сотворения лета
года 2008 от Рождества,
если Он вообще когда-то рождался и не умирал.
твои бумажные самолетики затерялись в сложных траекториях почтовых линий. Я стараюсь не поддаваться волнениям по поводу благополучности этих странствий, которые, как ты говорил, спонтанны и лишены заранее надуманной цели, ограничившись только соображениями "откуда". Я отправляю молитвы и славословия нашим созвездиям, всматриваясь каждую ночь в пропасть московского неба и прикидываю, в какой точке небесного экватора парят сейчас наши мысли.
Надеюсь, что ты не бросаешь любимое занятие и продолжаешь со свойственной тебе скурпулезностью заполнять таблицы дневников наблюдений за сменой сезонных явлений в разных пределах вселенской географии. Так вот, спешу сообщить, что парашютики поседевших одуванов уже давно разлетелись по лесам, лугам и асфальтовым пустошам; прошло и время цветения раскидистых лопухов, уступив место непременной неделе безвоздушья городского лета а также пыльным паутинам, накрывшим клейкие листья молодых саженцев и окна многоэтажных построек на окраинах. А синоптики молчат про дожди и громы, ограничивая обещания только ливневыми мыслями о тебе и туманными утрами возможных возвращений.
Ты помнишь, что мы договаривались подслушивать мысли только очень особенных незнакомцев? Мне сегодня встретился один из таких. Он вспоминал вкус промокшей на Халхинголе папироски, удушающую нездешность Монгольских степей и повестку, которая обманула планы скорого возвращения домой, перенаправив его командовать танковым взводом на финской войне. Я даже не понял, жив ли он также как его воспоминания. Этот незнакомец пытался нащупать "рио-риту" на кнопочках своей гармошки, и я вспомнил как ты объяснял мне, что это язычковый клавишно-пневматический музыкальный инструмент с мехами и двумя клавиатурами.
Прошлым вечером я сильно замерз. Мне не хватает твоего колючего свитера с белыми ромбами, которыми твоя бабушка украшала все вязаные вещи, потому что этот узор врезался ей в память прямо с перекрещенных белыми полосками окон блокадного Ленинграда. Еще мне не хватает твоих напутствий перед пробуждениями и мягкого шелеста смыкающих веки крыльев. При случае вышли мне все это посылкой и не забудь обернуть коробку льняной наволочкой и надписать адрес получателя.
В непрестанном ожидании зимы и нашей встречи,
твой А.
23 июля от сотворения лета
года 2008 от Рождества,
если Он вообще когда-то рождался и не умирал.